>наука не является оппозицией вере в строгом смысле:
>они не играют на одном и том же поле.
>У науки своя область, у веры - своя.

Ага, согласен отчасти. Добавлю, однако, следующее. Я бы не стал так строго разводить сферы веры и знания. Лучше говорить не об областях применения, но об уровнях доминантности, адекватных предмету. В самом деле, верующий человек не перестает быть верующим, даже занимаясь исследованиями в области естественных наук, и напротив, человек, будучи по природе разумен, не может отказаться от использования разума и тогда, когда сосредотачивается на предметах исключительно религиозных. Однако степень "задействованности", если так можно выразиться, веры или разума в разных проявлениях человеческой деятельности неодинакова.
Возьмем для иллюстрации крайние примеры: в теоретической математике, как чисто интеллектуальной абстракции, мы сталкиваемся с абсолютным доминированием разума, в то время как в созерцательной молитве безусловной доминантой является вера. Вместе с тем, существуют области, где вера и разум вступают в наиболее активное взаимодействие, и это прежде всего то, что касается жизни человека во всех ее измерениях. Тем самым становятся возможными религиозные философия, социальная доктрина, биоэтика и т.д.
Конечно, возможны и случаи "неадекватной доминантности", то, что Вы назвали "игрой не на своем поле". Причем следует признать, что опасность такой неадекватности в равной степени существует как со стороны религии, так и со стороны науки. Здесь, однако, необходимо быть весьма осторожным в оценках: к примеру, в случае с Галилеем, о котором Вы упомянули, не совсем корректно говорить, будто Церковь "навязывала" кому бы то ни было Птолемееву систему: понятно ведь, что Церковь как раз защищала традиционные и общепринятые взгляды, которые на протяжении веков никто не подвергал сомнению. Кроме того, согласно господствовавшему мнению, астрономия являлась интегральной частью космологии как дисциплины не столько естественнонаучной, сколько богословской, и нелепо предполагать, что Церковь могла отказаться от выражения и отстаивания своей позиции в столь важном, как тогда считалось, для веры вопросе. А гипотеза Коперника, развивавшаяся Галилеем, хотя и разделялась и тогда некоторыми иерархами Церкви, вовсе не была так очевидна, как в наши дни. Это, впрочем, лишь объясняет, но ни в коей мере не оправдывает факт принуждения Галилея отречься от гелиоцентрической теории.
Точно так же и в эпоху господства научного атеизма многие совершенно искренне полагали, что полеты в космос вносят важный вклад в доказательство несостоятельности религиозного мировоззрения.

>Научные знания в отличие от знаний веры объективны.
imho, это субъективное утверждение.


Я же все-таки хотел бы еще раз подчеркнуть, что в случае с Алисой вера - отнюдь не смутное чувство, своего рода растерянность перед неизвестностью, но возможность углубить отношение и проникнуть в тайну, присутствия которой, я думаю, никто не отрицает. Говоря словами святого Ансельма Кентерберийского, чья память, кстати, чтится Церковью именно сегодня, - это fides quaerens intellectum - "вера, ищущая понимания".